Новости музыки и игр

Являвший собой прeмьeр Мaриинки, Нaциoнaльнoгo бaлeтa Нидeрлaндoв и Aнглийскoгo кoрoлeвскoгo бaлeтa Вячeслaв Сaмoдурoв, стaв в 2011 гoду xудрукoм eкaтeринбургскoгo бaлeтa, всeгo зa нeскoлькo лeт сумeл придaть динaмику кoллeктиву, числившeмуся eщe нeдaвнo в aутсaйдeрax. Тeпeрь пoчти кaждый бaлeт этoй труппы, кoтoрaя с нeдaвниx пoр имeнуeтся «Урaл Oпeрa Бaлeт», нoминируeтся нa «Зoлoтую мaску», a сaм Сaмoдурoв стaл aбсoлютным чeмпиoнoм срeди xoрeoгрaфoв пo числу пoбeд. Нe были исключeниeм и бaлeты, пoстaвлeнныe в тeaтрe пeрeд пaндeмиeй. Бaлeт Сaмoдурoвa «Прикaз кoрoля» стaл пoбeдитeлeм «Зoлoтoй мaски-2020» в двуx номинациях. В ноль номинантов тогда попали и еще чета балета, награду не получившие, только примечательные для афиши бурно развивающейся компании: Brahms party Антона Пимонова и «Вальпургиева ночь» Джорджа Баланчина.

Курс театра в области балета ведется одновременно в трех направлениях: ставятся балеты классического наследия, классика XX века, по полной обойме развивается современное направление. За современная действительность в программе, показанной в первый день гастролей, отвечал балет Brahms party Антона Пимонова. Настоящий хореограф, ставший в конце прошлого сезона главным балетмейстером Пермского театра оперы и балета, три лета был заместителем Вячеслава Самодурова и придерживается в хореографическом искусстве в частности тех же эстетических принципов, что-нибудь и его бывший начальник.

Эстетическим манифестом труппы является раздел Любови Дмитриевны Блок, напечатанная в проповедь в буклете: «Грех XIX века, не искорененный и посейчас: наклонность олитературивать всё мимика. Если картина — пусть она имеет материя, укладывается в литературные формулы; если словарь-указатель — скажите, что она передает? Искусство театра просто филиал литературы. В то а число вгоняют и балет — пусть говорит хозяйство, которые можно сформулировать в слове. Нешто не ясна ошибочность такой установки? Что за охота тогда другие виды искусства, благо всё можно рассказать? В том так и дело, что не всё. Наравне ни старайся, Рембрандта не расскажешь. Бетховена далеко не расскажешь. Что же они пусты? Бессодержательны?»

В балетах Пимонова, наподобие и у Самодурова, тоже нет никакого повествования, литературной фабулы, так, как предупреждает сам Пимонов, «есть содержание, и он в танце». Хотя Brahms party — уникальн балет, который хореограф успел срежиссировать для екатеринбургского театра два раза. Первая проверка его чем-то не удовлетворила, и спирт создал новую. «К «Песням любви» Брамса не запрещается возвращаться бесконечно и сочинять новый утренник каждый месяц. Здесь хочется никак не ставить точку, а придумывать новые и новые орнаменты, часа) не закончатся песни», — считает постановщик.

Перед нами «мужской группировка-концерт», где, кроме духа шутливой соревновательности, никаких отношений промеж (себя) героями нет. Здесь занят во всем объёме мужской цвет, «молодая кровь» компании — Жека Балобанов, Андрей Вершкурцев, Фидан Даминев, Эдуардик Забелин, Глеб Сагеев, Алексей Селиверстов, Томоха Терада, Мишука Хушутин, Иван Суродеев. Все 9 танцовщиков виртуозны, техничны, музыкальны и в такой мере же хороши, как хороши 24 девушки этой труппы (а как и солировавшая пара Елена Кабанова и Мишель Хушутин), принявшие участие в другом балете, представленном в настоящий вечер, — «Вальпургиевой ночи» Джорджа Баланчина, в которой классик славный хореографии ухитрился сохранить присущую его балетам гармонию, аж в «вакхической» музыке Шарля Гуно.

В «Вальпургиевой ночи» Баланчина, которую разрешается отнести к освоению классики XX века, как и нет никакой истории — только чистая песнопение, выразительность и радость пуантного танца. «Как англоговорящие актеры вовек будут учить Шекспира, так и исполнение) танцовщиков всегда будут актуальны балеты Баланчина. Сие мост из XIX века в XXI», — говорит танцовщик-постановщик Дайана Уайт. И артисты екатеринбургской труппы настоящий мост успешно форсировали, были убедительны в танце, овладели бешеным, немного не в два раза ускоренном темпом музыки и жутко выразительны (как и положено ведьмам в Вальпургиеву найт) в последней части балета, когда, распустив копна, неслись как у Гете в «Фаусте», возьми свой балетный Броккен.

Таким же интересным компонентом программы, делать за скольких никогда ранее в России не примеченный балет Баланчина, оказался и показанный в финале вечера незаинтересованный акт вроде бы традиционного ради нашей публики балета «Дон Кихот». Всё же усилиями одного из лучших современных реставраторов старинной хореографии Юрия Бурлаки были сняты позднейшие советские наслоения, ровно позволило посмотреть на старый образцовый балет свежим взглядом. Удивительно, как этот балет, поставленный в 2015 году, в свое грядущее не выдвинули на «Золотую маску». Постановочная братия, куда кроме Бурлаки вошли сценограф Альона Пикалова и акварелист по костюмам Татьяна Ногинова, понятно считает, что настоящая реконструкция в балете невозможна. Дозволяется лишь с разной степенью точности подползти к образу того спектакля, который собираешься восстанавливать. И сие у постановщиков получилось. Они вернули «Дон Кихоту» Горского приставки не- только новации, которыми спектакль славился — яркие колер и широкие мазки, что потрясали зрителей в декорациях Шурёна Головина, разноцветные костюмы по эскизам Константина Коровина и Гурли Теляковской, а и многие интересные и подчас забытые детали. Пусть бы Бурлака и ввел в третий акт четверку танцовщиков, что такое? у Горского вроде как не было, в остальном ажно в мелочах следовал логике и стилю его спектакля, в котором придал батман-де-де, прекрасно исполненном Мики Нисигути и Алексеем Селиверстовым, дополнительное старинное шарм, вернув сопровождение семи балерин в разных пачках аль показав несколько иной хореографический пастель танца.